Она говорила тихо и слегка отрешенно, но ее пальцы изредка подрагивали, непроизвольно сжимаясь в кулаки – рассказ давался тяжело, как и мне роль слушателя. Не знай я ее, могла бы приревновать за слишком болезненную реакцию, но в этом была вся Криста – эмоциональная и натянутая, как струна, когда дело касалось близких.
– Все началось как унылая налоговая проверка – мы получили анонимный звонок с жалобой на нью-йоркского бизнесмена.
С тихим щелчком кнопки открылась фотография Марка Фарелли в окружении телохранителей.
– Мы проверили его счета, но он не стал бы таким богатым, не умея скрывать офшоры, – с досадой продолжала Криста. – Жена и дочь тоже оказались чисты – не подкопаешься. И лишь переключившись на его связи и контакты, мы, наконец, преуспели – одно из шапочных знакомств Фарелли привело на Филиппины.
Она повела мышкой, открывая новые фотографии. На первой полицейские вскрывали грузовой контейнер, на второй и последующих из него с трудом выбирались изможденные люди – преимущественно азиаты и африканцы – грязные, в оборванной одежде. Многие не держались на ногах – их выносили полицейские. На последней фотографии вспышка высветила дальнюю часть контейнера, где лежали тела с ранними признаками разложения.
– Выжила всего треть. И это, как ты понимаешь, не единственный рейс. Счет идет на сотни перевозок.
Она издевается? Это слишком грязный бизнес с мелкой прибылью.
– Ты пытаешься меня убедить, что Фарелли сделал себе состояние на нелегалах? – недоверчиво фыркнула я.
Криста снисходительно улыбнулась:
– А ты долго просидела в аналитике.
– Погоди-ка… Ты говоришь о поставленной на поток… торговле людьми? – Я сжала виски ладонями, не сводя глаз с монитора.
– Практически в яблочко, – кивнула Криста. – Угадаешь предназначение груза?
Живые на фотографиях не сильно отличались от мертвых. Вывозить их из страны, чтобы потом использовать в привычных для нелегалов сферах, было бы слишком накладно. Женщины сильно истощены, вряд ли их предназначение – секс-индустрия. Торговля органами тоже отпадала – после изнурительных недель транспортировки понадобится долгое восстановление, а это накладно. Да и без первичных тестов всегда есть риск, что органы окажутся непригодными для пересадки. Пришлось признать поражение.
– Сдаюсь.
– Охота на людей.
– В таких объемах? – я в ужасе снова взглянула на фотографии. – Это невозможно… Ты же сама сказала, что речь идет о сотнях перевозок! Ни одно правительство не сможет скрыть такой трафик!
– Ты не представляешь, как у него все отлажено в Маниле. – Криста с досадой откинулась на спинку дивана. – Но все доказательства косвенные. В феврале мы вышли на охранника Фарелли с целью вербовки, но во время операции Эр Джей исчез. Пустяковое задание – перевозка объекта, – но оба так и не добрались до штаб-квартиры… Никогда себе не прощу, что отпустила его одного.
Пока Криста занималась самобичеванием, мой мозг автоматически ухватился за дату – последний раз Эр Джей позвонил в конце зимы и долго описывал красоты Эвереста. Лгун. В то время он вел наблюдение на Филиппинах.
– Мы сотни раз изучили маршрут, но не нашли ни тел, ни транспорта – не хватило ресурсов, а местная полиция оказалась бесполезна.
– Перевербовка? – предположила я и осеклась.
Несмотря на обиду, я и сама не верила, что Эр Джея могли подкупить, но нужно было учесть все варианты. Умудрился же он скрыть от меня тот факт, что работает на неправительственную организацию.
– Исключено! – взвилась Криста. – Ты знала его не хуже, чем я. Он слишком принципиален и не стал бы пачкать руки. Единственное возможное объяснение его исчезновения – убийство. Люди Фарелли в этом безупречны – не оставляют ни зацепок, ни свидетелей. Особенно этот.
Она снова подвинулась к столику и повернула ноутбук. С экрана на меня смотрел коротко стриженный блондин, не приметный ничем, кроме слишком светлых глаз и вычурных татуировок на шее.
– Джейсон всегда отличался жестокими методами, – голос Кристы дрогнул от ненависти. – Все эти люди до сих пор числятся пропавшими без вести, как и Эр Джей.
Она открыла новый файл. Я спустилась мышкой вниз страницы, изучая список.
– Джейсон не просто контролирует перевозки и финансовые операции, – один за другим Криста перелистывала документы, показывая отсканированные распечатки с данными банковских переводов и снимки со спутника, на которых отображалось передвижение судов. – Но и лично следит за площадкой, на которой ведется охота на людей.
Последней она открыла карту России.
– Сибирь? – ахнула я, увидев место расположения булавки. – И кому придет в голову там охотиться? С точки зрения бизнеса – абсолютно проигрышное вложение.
– Тем не менее у них все расписано на полгода вперед, – усмехнулась Криста. – И ты будешь сильно озадачена, когда узнаешь, что люди, садящиеся в контейнер, делают это добровольно.
– Абсурд…
Я все еще не понимала, как можно без сбоев наладить массовые поставки живого товара в Россию из Филиппин, не заставляя людей силой и не привлекая внимания правительства. Удивленно распахнув глаза, я мысленно подбирала аргументы, чтобы оспорить каждый довод Кристы, но настоящий шок меня ждал, когда она рассказала о прикрытии.
– Реалити-шоу? – я не верила собственным ушам. – И это работает?
– На кону внушительный денежный приз, и немногие задаются вопросом, почему они никогда не слышали о дальнейшей судьбе «победителей».